Несправедлива иногда история. Смотрите сами. Всем известна фамилия Сандунов по названию им построенных бань, Сандуновских. А знаете ли вы, кто такая Авдотья Ламакина? Думаю, вряд ли. А ведь это именно тот человек, который и сделал свежепостроенные отставным артистом Силой Николаевичем Сандуновым бани, знаменитыми Сандунами. Где же справедливость? Мало того, еще и не на свои деньги построил, а на средства жены, Елизаветы Урановой, отданные ему в качестве приданного. Ну да это частности. Вернемся к Авдотье Ламакиной.
О ней, к сожалению, сохранилось очень мало сведений. Умная, оборотистая, хитрая купчиха, необыкновенно везучая, вот наверное и все, что можно найти на просторах интернета. Начинала она с низов, как и многие предприниматели, что того времени, что нашего. Первая народная баня была построена по ее заказу на речке Неглинной в Крапивинском переулке и являла собой примитивнейшее строение без каких-либо нормальных удобств. Этакий, знаете ли, лоу-кост, как нынче принято называть подобное. Строение было похоже на каретный сарай, кривобоко, без какой-либо отделки. Желающие помыться сами носили воду на коромысле из той же Неглинки и сами же поддерживали жар в печи. Однако надо признать, цена была божеская, поэтому баня процветала. А далее случилось то самое везение.
Во время большого московского пожара сгорели все бани, находящиеся на берегу реки Неглинной. Все, да не все. Именно та самая непритязательная баня для простолюдинов, принадлежавшая Авдотье Ламакиной, волшебным образом уцелела. Помог изгиб реки да пруд, рядом расположенный. Вот тут то и настал ее звездный час. Везде шли восстановительные работы. Служащие да мастеровые старались быстрее ликвидировать последствия пожара, а значит были они все в золе да копоти. Куда же идти простому человеку? Конечно же в заведение Авдотьи Ламакиной. Денежки потекли к ней рекой. Был нанят второй банщик, а потом и поставлена вторая баня, так как первая уже не могла вместить всех желающих.
Вот собственно в этом и заключается тот самый плодотворный симбиоз случая, ума и амбициозности. Кто другой бы пропил деньги на него свалившиеся, промотал все до последней полушки, но не такова была купчиха Ламакина. Работала она как оглашеннная, без устали. Уже через пару лет у нее во владении были 12 бань. Некоторые сама поставила, некоторые выкупила. Это характеризует ее как человека оборотного, энергичного. Жаль, но дальнейшее ее жизнеописание скудно и малоинтересно. Зато достойны отдельного повествования ее труды в начале девятнадцатого века.
Как уже поминалось, Сандуновым С.Н. был приобретен в собственность пустырь неподалеку от Звонарного переулка и в соседстве с большим прудом. Вот там то и построил он бани, здравствующие и поныне, до наших времен Сандуновскими называемые. Именно в них и начинается действие известного фильма «Ирония судьбы …», именно там и набрался до кондиции доверчивый Женя Лукашин. Однако снова вернемся к банной теме.
Построить мало, необходимо грамотно продвинуть, как говорят сейчас. Необходимо было и внутреннее убранство продумать, и порядки новые завести, и гостей пригласить именитых, да и чего греха таить, мзду малую занести кому требуется. Не было желания у владельцев бани заниматься подобным и была она отдана в аренду той самой Авдотье Ламакиной, на банном деле собаку съевшей. Все успела, все сделала как нельзя лучше Авдотья Ламакина и скоро бани заработали. Это была сенсация, это был триумф. Никогда ничего ранее на Москве не бывало. Зеркальные залы, продуманная роскошь, вышколенная обслуга, чистейшая вода и первосортные мыла с щелоком. Конечно позволить себе подобное мог не каждый, поэтому в банях, которые попробовали сначала Ламакинскими звать, собирался весь свет того времени. Все графы да бароны с князьями рано или поздно посещали заведение г-жи Ламакиной. Более того, именно она придумала сделать из обычной раздевльной клуб по интересам. Тогда было заведено в банях поплоше после мытья сразу одеться да на воздух, но только не в Сандунах. Там после парильной еще никто не торопился в мыльную. Обернувшись чистейшим полотенцем, по часу и более сидели гости, обсуждая новости и жизнеустройство. А буфет Сандуновский на всю Москву славился. Там могли подать и квас ядреный, и шампанское «Моэт» в леднике охлажденное. Так и сформировалась мода дальнейшая. Политику обсуждали, торговые дела, контракты подписывали, заклады делали и к мануфактуре приценивались, все происходило в больших и удобных залах Сандунов. Вот кстати, самое время отметить. При всей ее оборотистости, Авдотья Ламакина тщеславием излишним не страдала и сама всегда подчеркивала название бань «Сандуновские», и вывеску такую сделать велела. Вот поэтому мы и знаем их не Ламакинскими, а Сандуновскими.
Кто только не пытался повторить ее успех. Что только не придумывали купцы ушлые, ничего не получалось. Слава Сандуновских бань только крепла год от года. Единственные, кому удалось приблизиться к подобному успеху, были Центральные бани купца Хлудова, но это происходило уже в конце девятнадцатого века, когда уже самой Авдотьи Ламакиной и на свете не было.
Вот так и получается, что за бани знаменитые, за банную науку и сервиса изыски, мы не актера Сандунова благодарить должны, а безвестную Авдотью Ламакину. Жаль, но даже какой никакой гравюрки с ее портретом не дошло до наших дней. Хорошо хоть имя ее окончательно не забыто.